Итак, около шести утра мы выехали из Сортавалы всё на том же загадочном поезде, закладывающем петлю вокруг Ладоги, и уже в районе полудня были на петрозаводском вокзале. С самого начала путешествия в прогнозе погоды на Петрозаводск на эти дни светились цифры -25…-30°C, так что нас ждала некоторая проверка на морозоустойчивость – ведь не за тем же мы сюда ехали, чтобы сидеть в гостинице и греться (хотя, впрочем, та гостиница – не самое подходящее место для согрева). Но – не будем забегать вперёд.
Итак, мы вышли из поезда, ощутили на себе свежесть северного морозного дня и отправились гулять по городу.
Петрозаводский вокзал. Классика позднесталинского жанра (1953-55 гг.)
Бывшее здание треста «Карелдрев» (1935 г), позже – Министерство иностранных дел Карело-Финской ССР, потом – детская поликлиника. А потом случился пожар. Сейчас здание восстанавливается почти с нуля (причём, судя по новостям, процесс этот сильно затянулся). Конечно, после Сортавалы подобная северная архитектура уже не вызывает того удивления, но в Петрозаводске таких строений сохранились считанные единицы, и потому они более заметны
Фонтан «Молекула» (это уже – из числа недавно появившихся достопримечательностей)
Одно из наиболее выделяющихся в центре города зданий – гостиница «Северная» – что-то среднее между постконструктивизмом и сталинским ампиром. Помнится, ещё в посте про городок художников в Москве я пытался разобраться, откуда взялось такое смешение жанров. В данном же конкретном случае свои коррективы внесла Великая Отечественная, разрушив гостиницу до основания. В итоге первоначальный проект 1935 года, выдержанный в духе конструктивизма, переработали под сталинский ампир, понадобавляв туда всяческих финтифлюшек соответствующей направленности
Спящее карельское медведё, расположившееся возле одного из примечательных модернистских строений начала 30-х годов (примерно напротив гостиницы) – тоже недавнее явление в городской скульптуре Петрозаводска.
В 20-е – начале 30-х годов XX века, по окончании гражданской войны в недавно обретшей независимость Финляндии оттуда хлынул в Карелию большой поток иммигрантов – красных финнов, оказавшихся у себя на родине не ко двору. Привезли они с собой и архитектуру. Потому, увидев на улицах Петрозаводска нечто деревянное, выдержанное в духе северного модерна, можно смело и безошибочно утверждать, что здание это построено финскими иммигрантами, кои ещё недавно составляли довольно большой процент населения города.
Гуляем дальше. Ансамбль Круглой (ныне – Ленина) площади обрёл свой нынешний вид в 1789 году, когда несколько отдельно стоящих зданий 1774 года постройки были соединены в одно полукруглое строение, в котором разместились присутственные места и др. учреждения города. Силуэт человека слева вверху – вовсе не белофинн, повешенный на фонарном столбе. На самом деле, их там двое, и они счищают снег с крыши
Вот вы смеётесь, а когда-нибудь в далёком будущем археологи, приложив нечеловеческие усилия, откопают это фото в бездонных глубинах интернета и, приглядевшись, сделают научно обоснованный вывод, что в начале XXI века в России оппозиционеров вешали на фонарных столбах. И опровергнуть это будет не так уж просто.
По другую сторону площади – второй такой же полукруг, ныне занимаемый Национальным музеем Республики Карелия
Внутрь музея мы не пошли из-за ограниченного количества времени, но решили попытаться отыскать близ него, наверное, самую интересную достопримечательность Петрозаводска. Но прежде, чем её искать, остановимся ненадолго и, несмотря на общий морозец, погрузимся в страницы истории этого города (иначе мы просто не поймём, как сей предмет очутился в Петрозаводске, и почему именно здесь).
Итак, само название города непрозрачно намекает нам, что всё началось с завода, и не последнюю роль в основании города сыграл Пётр I. Так оно и было: в 1702 году по указу Петра I на реке Свирь близ Ладожского озера началось строительство Олонецкой судоверфи (сейчас это место называется Лодейным Полем). Именно на этой верфи предполагалось построить флот, так необходимый для участия в Северной войне. Ну а чтобы снабдить флот достаточным количеством пушек, потребовалось построить новый оружейный завод (желательно где-то поблизости от верфи, где есть доступная железная руда). В итоге выбор пал на Шуйский погост, что стоял на берегу соседнего Онежского озера (тем более, что литейное дело местным карелам знакомо не понаслышке). Уже в процессе строительства погост спешно переименовали в честь действующего монарха, так что и завод тоже стал именоваться Петровским. Поскольку положение было таково, что в любой момент можно было ожидать в гости шведов (кстати, что-то я давно о них ничего такого не писал), то на случай их внезапного появления заводская территория была обнесена крепостным валом и защищена по всему периметру пушками, обслуживаемыми специальным заводским гарнизоном (то есть, по сути, превращена в полноценную крепость). Вновь построенный завод создал огромный спрос на рабочую силу – на берега Онеги стали съезжаться тульские и уральские оружейники, так что население вновь образовавшейся заводской слободы росло в геометрической прогрессии и к окончанию Северной войны превысило три тысячи человек.
Северная война закончилась в 1721 году, и по итогам победы в ней русским войскам удалось отпилить от Швеции довольно немаленький кусок территории, включающей в себя как исконно российские, так и вновь отжатыеобретённые земли (в т.ч. и Выборг). С этого момента армии уже не нужно такое количество оружия – и жизнь на Петровском заводе постепенно затихает. Какое-то время завод производит литые изделия для строящегося Петербурга, но в 1734 году производство окончательно закрывается, а обитатели слободы переезжают во вновь основанный на Урале Екатеринбург.
Но долго это затишье не продлилось – уже в 1768 году Россия вступает в войну с Турцией, и стране снова нужно много оружия, так что в 1773 году по указу Екатерины II начинается строительство нового пушечно-литейного завода. Во время строительства завод называли Новопетровским, хотя к окончанию переименовали в честь Александра Невского в Александровский. Руководитель строительства бергмейстер Аникита Ярцов самолично распланировал застройку заводской слободы, причём эта планировка сохранилась в центре города до сих пор без изменений (к примеру, площадь, на которой мы сейчас стоим, впервые появилась на том самом плане). Уже в 1777 году слобода получает статус города, в который вскоре перемещаются все административные функции из Олонца – бывшего центра уезда.
На тот момент Александровский завод являлся лучшим в стране как по уровню оснащённости, так и по качеству продукции. Всё, что вы хотели узнать о новых современных технологиях, вы могли бы узнать здесь, в Петрозаводске. К примеру, в 1788 году на территории завода между литейным и сверлильным цехами была введена в строй первая в России промышленная железная дорога (тогда её называли чугунным колёсопроводом). Заметьте – это было за 46 лет до приезда в Петербург легендарного строителя железных дорог Франца Антона фон Герстнера и до постройки в Нижнем Тагиле первого паровоза Ефимом и Мироном Черепановыми. Вот как раз один из двух сохранившихся фрагментов той самой железной дороги XVIII века мы сейчас и пытаемся найти в музейном дворе (если, конечно, его не погребло под сугробами).
Однако, дальнейшие изыскания показали, что в парке за музеем нет (!!!) искомого фрагмента железной дороги XVIII века (согласно оперативным данным, должен быть десяток метров рельсового пути, стрелочный перевод и остатки вагонетки)
А согласно ещё более оперативным данным, всё вышеперечисленное находится за этим забором на территории, закрытой на реконструкцию. Так что – не судьба…
Державин
Вот такие рыбы довольно часто попадаются на улицах Петрозаводска. На самом деле, это – план расположения городских достопримечательностей
А мы тем временем форсируем реку Лососинку и направляемся в сторону остатков Александровского завода
Известно, что в 1800 году Лососинка вышла из берегов и, смыв часть заводских построек, потекла по новому руслу
В послереволюционные годы Александровский завод был переименован в Онегзавод и перепрофилирован на производство мирной продукции (двигатели и спецтехника, оборудование для лесозаготовок и др). В период финской оккупации (1941-1944 гг) Онегзавод эвакуирован в Красноярск, оставшееся же в городе оборудование было демонтировано финнами и увезено в Финляндию. После войны завод был восстановлен и какое-то время выпускал речные буксиры, после чего был уже окончательно перепрофилирован на производство тракторов для лесозаготовок – с этого момента он известен всей стране под именем Онежский тракторный завод (ОТЗ). Предприятие пережило перестройку и «лихие 90-е» и, пройдя через две процедуры банкротства, окончательно загнулось в 2018 году. Цеха же на исторической территории Александровского завода перестали функционировать десятью годами раньше, когда всё производство было перенесено на территорию бывшего тракторосборочного завода. Большинство исторических заводских цехов уже снесено – сохранилось всего несколько строений конца XIX – начала XX веков, которые мы сегодня попробуем увидеть.
Вот, кстати, к разговору о «лихих 90-х» – в годы, когда на всех предприятиях была проблема с деньгами, карельские заводы выкручивались из этой ситуации путём выпуска своих собственных денег. Так и ОТЗ выпускал свои собственные рубли – их ещё называли «волнушками» (по фамилии тогдашнего директора завода Волнухина). Получив зарплату в таких «волнушках», работник предприятия мог потом их потратить в специальном заводском магазине.
А сейчас мы стоим перед постройкой 1949 года, в которой изначально находилась заводская поликлиника, а сейчас размещается Музей промышленной истории Петрозаводска, родившийся как результат объединения двух заводских музеев – ОТЗ и судостроительного завода «Авангард»
А вот и он – второй сохранившийся фрагмент «чугунного колёсопровода» – первой в России железной дороги, созданной здесь, в Петрозаводске, в 1788 году
Как известно, любой музей начинается с гардероба, и Музей промышленной истории Петрозаводска – не исключение
Боле того, прямо здесь же, в гардеробе, и начинается экспозиция
Обилие старых советских плакатов и табличек погружает вас в атмосферу заводского цеха времён расцвета ОТЗ
Классика токарного жанра
В своём выборгском посте я, помнится, что-то такое шутил на тему бесплатного проникновения в музеи. Ну так вот, этот музей – один из немногих в стране, куда вход в принципе бесплатный.
Зал интерактивных экспонатов – место, где можно всё потрогать руками, покрутить и понажимать (и даже этот токарный станок)
Я вот, к примеру, надул шарик при помощи электроручного насоса ЭРВ-49, изначально предназначенного для систем вентиляции противорадиационных убежищ и сооружений гражданской обороны, не имеющих автономной системы электроснабжения
В следующем – историческом зале можно в деталях представить себе всё то, что я до этого рассказывал про самый первый Петровский завод. А если ещё и нажать на кнопку «Вкл.» – то всё это придёт в движение, и вы наглядно увидите, как от двух водяных колёс работало оборудование кузнечного цеха Петровского оружейного завода
А вот и макет сверлильного цеха, и его тоже можно привести в действие
Все фазы изготовления литейной формы для отливки пушки
А вот, что должно получиться в результате
Если вы любите и умеете производить оружие, то вот вам технология его производства
Ядра производились здесь же
Прочая продукция завода
Как я уже говорил, по окончании Северной войны завод перешёл на художественное литьё для строящегося Петербурга, а в дальнейшем – и Александровский завод нередко выполнял заказы на художественное литьё
А это уже – снаряды XIX века
Сверлильный станок. Идея такая, что, если его раскрутить – возникшая центробежная сила опустит сверло и прижмёт его к заготовке (хотя идея эта мне сильно сомнительна: во-первых, тут нужен снайперский глазомер, чтобы сверло при опускании попало туда, куда надо, а во-вторых – если попытаться этой штукой просверлить металл, то, скорей всего, тупо не хватит силы нажима)
Третий зал посвящён истории обоих заводов (ОТЗ и «Авангард») в XX веке. Токарный справочник, изготовленный на ОТЗ по проекту неизвестного инженера
Вот я тоже долго гадал, что это за штука. Оказалось – лодочный мотор. Такие производили здесь в 20-х годах XX века.
Узкоколейный мотовоз МУЗ-4 «Онежец»
Аз есмь
Маша и средство индивидуальной защиты
Кульман (не фамилия)
На этом прощаемся с Музеем промышленной истории и идём рассматривать остатки заводских построек.
Бывшее здание заводоуправления (середина XIX века), ныне отремонтированное и превращённое в бизнес-центр. А ещё там внутри можно погреться чашкой очень неплохого кофе
Напротив него стоит трактор-памятник ТДТ-40, выпускавшийся на ОТЗ
Если пройти в арку бывшего заводоуправления – то там обнаруживается чудом сохранившийся от сноса кузнечный цех конца XIX века
Ещё чуть дальше – также чудом сохранившийся ремонтно-механический цех 1904 года постройки. А то, что перед ним внизу – не глюк и не оптический обман. Это – действительно он…
…огромный стальной карельский комар-мутант
Постепенно территория бывшего завода заполняется всевозможными арт-объектами – такими, как, например, эти огромные ржавые стальные лыжи
Ещё один – гигантский бронированный комар на гусеничном ходу
Судя по распространённой в Карелии сувенирной продукции, из местных комаров здесь активно пытаются сделать популярный бренд. Хотя – думаю, что наши лобненские комары уделают карельских по всем пунктам программы соревнований. Готов поклясться чем угодно, что сразу после НГ мы видели в лобненских лесах комара, бодро летящего куда-то над снежными сугробами при температуре воздуха 0°C. Конечно, может он просто не знал, что комары при такой температуре не летают, но тем не менее факт остаётся фактом.
Следующий арт-объект – трон «почувствуй себя президентом Россиицарём»
Солнце шло к закату
А мы тем временем гуляем дальше мимо огромных петрозаводских сосулек к следующей достопримечательности
Кафедральный (бывший заводской) собор Александра Невского (1832 г.)
Где-то в парке возле собора…
Замечено, что в застройке центра города почему-то преобладает жёлтый цвет. Хотя – говорят, что так было не всегда
Потом мы направились на набережную, где при попытке заснять памятник Петру I аккумулятор в моей камере выбросил белый флаг (так что Петра I сегодня не будет). Но за то вот вам рыбаки с Онежской набережной, снятые на закате на полузамёрзший телефон на остатках заряда его аккумулятора
Онежская набережная – это целая выставка всевозможных арт-объектов, не всегда понятных, но тем не менее стоящих того, чтобы на них посмотреть.
Потом, сходив в гостиницу и оставив там камеру заряжаться, мы пошли ужинать. В ходе ужина состоялась развиртуализация с моим давним ЖЖ-френдом m_u_s_t_a_f_a. Потом мы ещё долго гуляли по городу – m_u_s_t_a_f_a, несмотря на мороз, показал нам многое из того, что мы сами не нашли, за что ему – огромное спасибо. К примеру, в Петрозаводске есть так называемый «старый город» – квартал, куда со всех окраин свезли сохранившиеся деревянные дома, и где можно примерно представить, как выглядел город лет сто назад. Но всё это осталось за кадром – напоминаю, что моя камера всё ещё лежит в гостинице и ждёт окончания зарядки аккумулятора.
Потом мы неожиданно для себя оказались в гостях у ещё одного давнего ЖЖшника – raskol-nick-off, который подарил нам книгу своих стихов. В общем, в Петрозаводске живут замечательные люди.
Переночевали мы в гостинице (подозрительно похожей на хостел), где пришлось принимать некоторые меры для того, чтобы в номере не было холодно. В частности, после некоторой исследовательской работы оказалось, что за шторой спрятана вентиляционная отдушина, через которую морозный воздух снаружи беспрепятственно попадает в номер. Чтобы её закрыть, нужно потянуть за верёвочку (всё это я выяснил интуитивно-экспериментальным путём).
Ну а утром – перед тем, как отправиться в самую экстремальную часть нашего путешествия (на Кижи), я успел сделать в городе ещё пару кадров. Итак:
То самое деревянное строение бывшего треста «Кареллес», возле которого уснул металлический медведь (см. в начале поста)
Ну так, всё же, курица или яйцо?
На этой философской ноте заканчивается мой петрозаводский пост. А в следующем посте будет очень холодно, поскольку мы отправляемся на Кижи, где на термометре -27°C.
Продолжение – скоро…
- Выборг. Викинги, Фольксваген и японский бордель
- Сортавала. Снег, паровозы и большая кирпичная труба
- Петрозаводск. Рельсы, комары и огнестрельное оружие
- Кижи. Отмерзаем по полной
- Волхов. Мосты, электричество и замёрзший музей
- Старая Ладога. Там, откуда всё началось
This entry was originally posted at https://pilottttt.dreamwidth.org/354898.html. Please comment there using OpenID.
Journal information